Эй, Шим. У нас с тобой творятся одинаковые вещи. В последнее время.
Я рад, что ты есть. Человек, который меня понимает. Брат. Обещай, что вмажешь мне, если я, блять, уйду или буду тряпкой.
А я буду. Я готов ходить с разбитой губой. Или бровью. Только нос не трогай. Ольчжанам нельзя ломать носы, потому что нос – гордость любого вижуала. Остряк типа.
Ты извини. Я ничего не обещаю. Я теперь довольно мутный и слабый, хе-хе. Так уж вышло. У меня до сих пор есть плед и пару красных кофейных чашек. Пачка зеленого чая, половина плитки шоколада с апельсином, еблан-макнэ, однокомнатная хата с тихо дохнущей пальмой и все тому подобное. Но я не становлюсь сильнее. Хотя и правда когда-то с уверенностью кивал головой.
Рассветает теперь раньше. Птицы орут в пять утра за окном. Отопление отключили, в комнате холодно, жмусь под тем самым одеялом один.
Я держу за вас, ребята, кулаки. Все получится. Если искра вновь зажглась. И если пальцы рвут кожу. Все обязательно получится.
Я хочу смотреть на вас и улыбаться. Всегда улыбаться. Хватит этих страстей. Вы достаточно уже пережили вместе за все это время. Ведь так?
Это как конструктор. Постройте мне небоскреб. Спасибо.